Доктор исторических наук, профессор Зайнидин Курманов — специально для Elgezit.kg.
Я все время пишу об опыте других людей, других народов, других эпох, чтобы показать, что при наличии силы воли, опыта и знаний, жажды новых открытий все возможно даже там, где это априори невозможно. В советское время, когда ставилась задача воспитания нового человека, было принято назначать героев, с которых все должны были брать пример. Сейчас такой практики нет, государство самоустранилось от этого, хотя воспитательную функцию никто у нее не отнимал. А если государство не будет заниматься воспитанием населения, то героями у нас будут казнокрады, бандиты, малообразованные хамы и просто идиоты. Короче говоря, страна должна знать своих героев. В этой связи хочу поделиться своим, и очень поучительным, опытом.
Как-то раз я пришел домой к отцу, и он попросил меня выбросить кипу каких-то бумаг. Это было в 1986 году. Я работал преподавателем в мединституте. А в стране начиналась вдохновляющая перестройка. Я с радостью ходил на работу, открыто делился со студентами о наболевшем, вдохновенно ездил по всей стране и читал лекции по линии общества «Знание». Во мне вдруг открылся литературный талант, и я начал активно писать о «белых пятнах» истории в периодической печати. Благо материалов было много, накопал в архивах, когда учился в московской аспирантуре. А пустить в ход долгое время не мог, ибо на многие имена был официальный запрет. По этой причине никак не мог завершить свою диссертацию «Всекиргизские съезды Советов: подготовка, состав, работа» (1925-1938), которая из-за этих запретов выглядела серой и скучной. Я изучал историю советского парламентаризма, где блистали Абдыкерим Сыдыков, Юсуп Абдрахманов, Иманалы Айдарбеков, Ишеналы Арабаев и многие другие звезды кыргызской политики. Многие из них были репрессированы, но не реабилитированы. Потому не мог раскрыть их деятельность, дать оценку их речам, поступкам, даже написать их имена. Требовали вычеркнуть. И я забросил ее куда подальше. Стал подумывать взять новую тему. На помощь пришел отец, убедивший меня не делать этого. «Придет и твой час, — сказал он и, не спеша, первый раз рассказал мне о пережитом времени сталинизма, когда приходилось думать не о жизни, а о выживании. — А сейчас иди и собирайся с мыслями, набирайся опыта, работай, копи знания, пиши в стол…»
Среди бумаг, которые отец попросил меня выбросить, был протокол обсуждения его докторской диссертации по уголовной ответственности за наркоманию, которое прошло в Институте государства и права АН СССР в Москве. Папину диссертацию, написанную впервые в СССР по такому неведомому направлению, практически с нуля, разгромили и растоптали какие-то московские мэнээсы и сэнээсы, которые не видели даже десятой доли того, что пережил отец, работая с 12 лет на железной дороге и 14 лет в прокуратуре и адвокатуре в разрушенной войной стране. С ее жуткими бандитами, жестокими убийствами и наркобаронами. Вспомните знаменитый фильм «Место встречи изменить нельзя». Ведь официально в СССР не было никакой наркомании. Не было организованной преступности и тому подобного. И все, хоть убейся! И отец, устав от бесконечной борьбы, вдруг решил все бросить к черту.
Настала моя очередь… Я не выкинул его бумаги, а пришел снова с ними через несколько дней. Дома царила полная идиллия, отец сладко спал на балконе, хотя на часах было уже 12. Разбудил его и с удивлением спросил: «А как твоя докторская? Бросил что ли? А я уже мечтал, что стану сыном профессора». Впоследствии он благодарил меня за то, что своими словами я действительно «разбудил», «пробудил» его, вернул к активной жизни. Рано было думать о покое, огороде… Надо было бороться и доказать, что ты самый лучший и сильный. Отец пережил гибель прадеда, отца, его шестерых братьев, погибших в годы репрессий. Стал, вопреки всему, первым кыргызом-юристом с высшим образованием, закончивший не какой-нибудь заштатный вузишко, а Ленинградский юридический институт, созданный на базе юрфака ЛГУ. Университета, где учились Ломоносов, Менделеев, Сеченов, Плевако, Ленин, Керенский и другие знаменитости. Аспирантом, который сам по всесоюзному конкурсу в 1952 году поступил в очную аспирантуру в Москву, в Институт государства и права АН СССР, откуда его отчислили за «чуждое социальное происхождение». А потом он несколько лет не мог устроиться по специальности, имея потрясающее образование, которое редко даже в суверенном Кыргызстане. Но не сломали. Да и не мог он сломаться, пройдя такой путь. Не имел права перед памятью предков.
Пока я пил с мамой чай, он собрался и уже снова сидел за своим рабочим столом, собранный, помолодевший, одухотворенный и доброжелательный ко всем. А через три года, в 1989 году издал первую в СССР монографию по наркомании. В 1991-м на ее основе защитил докторскую диссертацию. Вместе с Чингизом Айтматовым, написавшим роман «Плаха», где автор протестовал против наркомании, они совершили подвиг. Помогли снять «гриф секретности» с наркомании в СССР. Сейчас она признана глобальной угрозой для всего человечества.
Я всегда мечтал о том, что среди кыргызских ученых найдется тот, кто прославит нашу страну, став лауреатом Нобелевской премии. Сейчас это выглядит нереально. Ведь мы уже удивляли весь мир гением Чингиза Айтматова, «кыргызским чудом» в кинематографии, благодаря талантам и гению Болота Шамшиева, Толомуша Океева, Мелиса Убукеева, Геннадия Базарова, Бакыта Карагулова. Удивляем, благодаря гению и талантам великого хирурга Эрнста Акрамова, великих спортсменов Каныбека Осмоналиева и Орзубека Назарова. Этими людьми можно гордиться везде и всюду. То, что сделал отец, тоже можно отнести к «кыргызскому чуду», но в области юриспруденции.
Вообще-то в то время, о котором я пишу, все великие научные открытия делались в крупных научных центрах, таких, как Москва, Ленинград, Киев или Новосибирск. Но то, что сделал отец произошло не там, а у нас в Бишкеке. Здесь он проводил свои научные исследования, здесь, а не за бугром, он стал пионером нового направления в советской юриспруденции, написал кучу книг и статей, подготовил множество своих учеников — кандидатов и докторов наук.
Курманову Карпеку здесь присвоили орден «Манаса», звание заслуженного деятеля науки, а потом и почетного академика НАН КР. Он сполна исполнил свой долг перед страной и реализовал мою мечту. Свой долг я выполнил почти одновременно с отцом. Защитил кандидатскую, названную радио «Свобода» первой «антикоммунистической диссертацией». Вот с таким грохотом я пришел в большую науку.
Я пишу об этом, а на память приходит физик-теоретик Самат Кадырович Кадыров из кыргызского женпеда (Кыргызский женский педагогический институт. – Прим. Elgezit.kg), который замахнулся на самого Эйнштейна, поставил под сомнение его учение, разрабатывая свою физическую теорию единого поля. Он работал над своей теорией 35 лет и тоже под стол. Раскрыл одну из многовековых загадок науки. Я имел счастье видеть этого простого и умудренного человека и читать восхищенные обращения и отзывы зарубежных ученых и международных конференций. Но официальные власти Кыргызстана подвергли его обструкции. И он умер непризнанным гением… Если бы не проклятая зависть, ставшая нашим национальным бедствием, все могло быть иначе.
Подводя итоги, хотелось бы сказать слова благодарности. Отец помог мне сохранить лицо и интерес к подлинному творчеству. Высекать искры, а не нудно чадить. За что ему огромное спасибо! Здоровья и долгих лет счастливой жизни!
Терпение и труд. Быть друг другу надежной опорой. Помочь взрастить сильные семена. Вот, чего нам сегодня очень не хватает, чтобы снова удивлять и зажигать новые звезды.
Редакция ответственности за публикацию не несет и мнение автора может не разделять.